К дискуссии о статусе звукорежиссера как субъекта смежных прав (технологический аспект). Автор Никита Чернецов
В отечественной теории «интеллектуальной собственности» предлагается признать звукорежиссера субъектом смежных прав [Цаур М.А. Звукорежиссер: творец без прав //https://lomonosov-msu.ru/archive/Lomonosov_2021/data/22404/128801_uid561622_report.pdf].
Подобная идея отстаивалась и ранее [См., напр.: Иванов Н.В. Авторские и смежные права в музыке: учеб.-практ. пособ. / Под ред. А.П. Сергеева. М.: Проспект, 2014. С. 137 – 139].
В наше время должен учитываться стремительный прогресс технологий. Вера в безграничные возможности электроники и цифровизации, казалось бы, склоняет к положительному решению вопроса о защите «прав» искусственного интеллекта, способного «творить».
Суд в Австралии признал искусственный интеллект «изобретателем» [https://www.wipo.int/wipo_magazine/ru/2021/03/article_0006.html]. В источниках разного профиля [См., напр.: Каку М. Физика невозможного / Пер. с англ. Н. Лисовой. – 3-е изд. – М.: Альпина нон-фикшн, 2011; Он же. Физика будущего / Пер. с англ. Н. Лисовой. – 3-е изд. – М.: Альпина нон-фикшн, 2014; Харари Ю.Н. Homo Deus. Краткая история будущего / Пер. с англ. А. Андреева. М.: Синдбад, 2019] излагается мнение о многочисленных «сверхспособностях» этой технологии. Значит, следует рассматривать данный актуальный аспект и применительно к правовому регулированию сферы звукорежиссуры. Если звукорежиссер претендует на статус правообладателя, и это притязание встречает некоторую поддержку в доктрине с предложением соответствующих новелл, почему аналогичный правовой режим не может быть распространен на отношения, связанные с продуктивным применением искусственного интеллекта в области записи звуков?
Предстоит разобраться в исходном положении (проанализировать как бы творческий статус звукорежиссера), затем рассмотреть вытекающие из него «поправки на время».
«Не секрет, что современная звукозаписывающая аппаратура состоит из достаточно сложных технических устройств, управление которыми требует специальных навыков» [Иванов Н.В. Указ. соч. С. 137]. То есть акцент делается на сугубо технической стороне дела. Поэтому об уникальности такой работы говорить не приходится.
Труд звукорежиссёра сопоставим с трудом технического редактора и, например, помощника художника. Какими бы гениальными ни являлись эти «соучастники автора», они ни при каких условиях не становятся создателями шедевра литературы или искусства. Если привносится больше, чем просто редактура или помощь с подбором красок (существенно дополняется содержание, замысел автора направляется в иное русло, обновляется форма и т.д.) возникает соавторство.
Аналогично, если звукорежиссер, привносит при обработке музыки больше, чем просто «лучшее звучание», и появляется уникальный объект, то это не техническая работа, а соавторство со всеми вытекающими последствиями.
Обладатель смежных прав на фонограмму – инициатор, ответственный за ее создание (ст. 1322 ГК). Здесь имущественный аспект. Звукорежиссёр лишь обрабатывает «запись звуков либо их отображений» (пп. 2 п. 1 ст. 1304 ГК). Это технический аспект. Значит, попытка признать звукорежиссера «творцом» будет противоречить и существу отношения, и идее законодателя. Эта попытка окажется плодотворной только на фундаментальной основе. Важен разбор критериев уникальности работы звукорежиссера, его творческого вклада в создание фонограммы. Или, по крайней мере, необходимо всестороннее (не эмоциональное, а взвешенное) обоснование фикции, в силу каких объективных причин «механистический» труд звукорежиссера должен приравниваться к творческому. Далее, видимо, последует коренное изменение традиционного взгляда на фонограмму, обоснование ее охраноспособной формы. Подобные работы в отечественной теории авторских и смежных прав не известны. Обычно для обоснования особой роли звукорежиссера подсчитывают общее значение его усилий в работе над фонограммой и некое количество трудозатрат. Это явно недостаточная характеристика уникального вклада в создание объекта. Она подставляется под классический упрек о переворачивании основ «попутно (вскользь), а может быть, ненароком» [Гонгало Б.М. О предмете гражданского права // Он же. Избранное: В 5 т. Т. 2: Гражданское право: 2003–2014. М.: Статут, 2021. С. 23]. В любом случае труд звукорежиссера оплачивается. Неосновательное обогащение запрещено.
Ответственная (в широком смысле) инициатива звукорежиссера по созданию первой звукозаписи вероятна тогда, когда он одновременно выступает как автор, исполнитель и (или) продюсер. Такой статус уже имеет свою легальную юридическую форму.
Если же речь идет о наемном специалисте, представляется нецелесообразным закрепление за ним дополнительных «дивидендов» в виде смежных прав.
Аналогичной точки зрения придерживается, например, С.П. Гришаев. В основу его концепции положен аргумент о необходимости разграничения лиц, понесших существенные затраты на первую запись звука, ввиду взятой на себя инициативы и ответственности, от лиц, исполнивших работу по записи звука. Последние, по мнению правоведа, никакими особыми правами не обладают.
Звукорежиссёр, действуя за плату (за вознаграждение, заработную плату), только помогает создавать фонограммы.
«Вторичность», «производность» [Напр., в § 101 раздела 17 U.S. Code фонограмма (sound recording) названа «производной» работой (derivative work)] фонограммы как объекта смежных прав (п. 2 ст. 1323 ГК) при ее сопоставлении с исходным («первичным») объектом (произведением) побуждает задуматься о сравнении. Фонограмма – красивое обрамление, на создание которого могло уйти столько же сил и энергии, сколько на само произведение. Однако, бóльшую ценность представляет именно первоначальный объект. Монументальное полотно А. Иванова «Явление Христа народу» поражает своим величием посетителей Третьяковской галереи. Столь же величественна и изящна рама шедевра. Создатель рамы никому неизвестен. Полотно без рамы может существовать, рама без полотна бесполезна. Не все категории работников приобретают исключительные права на результаты своей деятельности.
Серьезные успехи в обработке звуков достигнуты благодаря «искусственному интеллекту». По признанию редакции «Журнала ВОИС» австралийский певец и поэт Чарльтон Хилл и музыкальный технолог Джастин Шейф находятся «на переднем крае развития музыкальной индустрии» [Джуэлл К. «Зловещая Долина»: прокладывая путь к новой эпохе в музыкальном творчестве]. Новаторы заявляют о «новой эре в создании музыки». В своей технологии они прежде всего видят новый инструмент для создания музыки.
Звукорежиссер занимается механическим трудом. В его работе могут, видимо, присутствовать элементы творчества, охраноспособность этих элементов, самостоятельный характер в теории «интеллектуальной собственности» не доказана. Поскольку высокопрофессиональная обработка звука (музыкальных композиций в том числе) уже доступна искусственному интеллекту, то сомнительно будущее профессии звукорежиссера (как и многих других профессий).
«Размывание» субъектного состава подлинных творцов и, как следствие, основ исключительных прав путем включения в этот перечень звукорежиссера – акция нецелесообразная и неплодотворная [См.: Братусь Д.В. Право авторства и искусственный интеллект // Гражданский кодекс Российской Федерации: 25 лет действия: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (Екатеринбург; 4-5 июня 2019 года). Екатеринбург: УрГЮУ, 2019. С. 39 – 48 // https://elibrary.ru/item.asp?id=41405750].
